Ganga Light गङ्गाभा Сияние Ганги

Патриарх (от греч. πατριάρχης patriárchēs : πατήρ — «отец» + ἀρχή — «начало, власть, правление»): В библейском контексте — родоначальник племени или народа (Авраам, Исаак, Иаков). В церкви — высший титул епископа в ряде христианских традиций. В православии — глава поместной церкви (например, Патриарх Московский и всея Руси). В переносном смысле — почтенный старейшина, глава рода или сообщества, человек, пользующийся непререкаемым авторитетом. То есть патриарх — это «отец-правитель», фигура авторитетная и уважаемая, символ традиции и власти. У такого устройства есть минусы: концентрация власти у одного, подавление женщин, жёсткая иерархия, консерватизм, закрытость к критике, авторитаризм и невидимая тирания, часто замаскированная под заботу. Минусы патриарха как социального явления: Жёсткая иерархия — патриарх стоит на вершине, а остальные ниже, без права оспаривать его решения. Отсутствие равноправия — женщины, дети, младшие родственники лишены самостоя...

В тантре часто восхваляется чистое, тонкое, изначальное. В русском это можно передать как фундаментальное, базовое — то, на чём «всё строится»: звук "А", пустота, вибрация, Шива без качеств. Эти начала считаются высшими, потому что они — основа всего. Но человек — это не основа. Человек — это невероятно сложная надстройка над фундаментальными законами. Это богатство форм, ролей, противоречий, мыслей, чувств, желаний. Когда духовные практики призывают «вернуться к изначальному», это часто звучит как отказ от этой сложности — как призыв стать чем-то простым, голым, обезличенным. И в этом есть нечто тревожное: будто многообразие человека — это ошибка, а не ценность. Да, важно знать фундаментальные законы. Но я категорически против идеи, что ради "духовности" надо отказаться от сложности, из которой и состоит человек. Многообразие — не иллюзия. Это жизнь. Именно сложность делает нас реальными. Мы — не звук. Мы — не парамавак. Наша ценность — в сложно...

В тихом образе черт сидит: как "безобидные" персонажи становятся носителями тревожных символов Современная визуальная культура давно перестала быть однозначной. На поверхности — мультяшный гротеск, карикатурная сатира, казалось бы, невинные герои. Но за ними всё чаще проступают знаки, вызывающие беспокойство: латентная сексуальность, инфантилизация тела, тревожные перекосы. Один из таких примеров — фигура Вернера, популярного карикатурного персонажа из немецкой культуры. На первый взгляд Вернер — просто грубоватый работяга с гипертрофированными чертами: огромный нос, два торчащих зуба, комичный прикус, искажённое лицо. Его образ — дитя карикатуры 80-х, высмеивающей бюрократию, мотоциклистов, полицию. Но в определённом контексте он начинает напоминать кое-что другое. Сочетание детских черт (зубы-зайцы, преувеличенный инфантилизм), фаллической гиперболы (нос), гротескной усмешки и контекста размещения (в том числе в пространствах, связанных с детьми) — всё это делае...

В индийских традициях, а также во многих духовных учениях, очень любят говорить об эго — о том, какое оно зло, как оно мешает, и как от него нужно избавиться или вовсе уничтожить. Когда мы говорим о «полному уничтожению эго», речь чаще всего идёт о распаде привычной идентичности: я — это не профессия, не тело, не имя, не характер. А что тогда? Какого ответа можно ожидать? Отрицать можно бесконечно — «не то, не это», как в нети-нети. Но ответ оказывается настолько абстрактным, из мира идей, что становится просто нереальным — выдумкой, которую можно поворачивать как дышло — то есть способом загонять человека во фрустрацию. А в этой традиции есть ещё манера насмехаться над тем, что человек — тело: это, мол, не так. То, что человек — ум? Тоже нет. То, что человек — эмоции или какая-то социальная роль? Всё не то. И при этом создаётся огромное идеалистическое поле, в котором человек будто бы глупая, не понимающая, а "настоящие" знания даны только избранным. Игра, где...

В мифологическом мышлении нарратив имеет первостепенное значение. Он не просто сопровождает действие — он превалирует над ним, а порой и порождает. Нарратив может быть причиной события, и связь между нарративом как причиной и самим событием — самая прямая, самая пристрастная. Это не та логика, где человек подумал: «пойду поем», потом продумал, как это сделать, нашёл рецепт и пошёл готовить. Нет. Здесь действует иная связь — магическая. Я захотел есть — сказал волшебное слово, произнёс мантру еды — и еда появилась. Между желанием и результатом нет труда, усилий и промежутков. Слово — это уже действие. В этой логике отсутствует привычная нам причинность: мысль → план → действие → результат. Всё происходит одновременно — по воле, по слову, по нарративу. Почему так? Потому что иногда действовать невозможно. Когда ничего нельзя поделать, когда человек полностью бессилен — остаётся только думать и говорить. И вот тогда магическое мышление спасает. Оно даёт ощущение контроля, влас...

Почему тантрический путь считается таким опасным? Что именно делает его страшным? Будто бы в недвойственной тантре опасность в том, что нужно ходить на кладбища, подвергать себя трупному яду, есть  мертвецов с риском отравления или вступать в контакт с магическими существами, которые якобы могут тебя СОЖРАТЬ? Антисоциальные практики, нарушающие ТАБУ? Хотя в современном мире это, скорее, просто повод угодить в тюрьму за осквернение могил или другую подобную дикость. Можно сильно отравиться. Можно серьёзно измучиться, общаясь с нарушенными людьми. А обычно — медитация, повторение мантры и другие традиционные практики, принятые в тантрах, — не представляют из себя никакой опасности. Ну ладно: тантрическое — и особенно недвойственное — направление действительно  считается невероятно сложным и опасным, но при этом — невероятно заманчивым: ведь на его вершине обещают пик магических способностей и мокшу. А опасности  беспощадны: всех, кто допустил ошибку, — в ад или ...

Слияние — это духовное состояние тантре, в котором границы между двумя исчезают - адвайта. Когда «я» и «ты» перестают быть противоположностями и становятся одним ээкатва. Когда чувства, мысли, движения становятся общими - самаарасья. Когда Один вдох на двоих - аатман. Это — полное вхождение в поле другого, полный синхронизм и гармония - саамья. Полное обожание и принятие друг друга, полное возвеличивание друг друга до целой вселенной - махатваа. Такое слияние можно наблюдать между матерью и младенцем, между влюблёнными, между учеником и учителем. Во всех этих случаях человек выходит за пределы своей формы, начинает чувствовать, переживать, мыслить через другого человека — и именно в этом возникает ощущение единого сознание, свободы, ясности. Это эйфория. Современная культура относится к слиянию настороженно. Оно кажется чем-то опасным, незрелым, так как перерастает в зависимость, нарушению границ и насилие. Человеку советуют сохранять индивидуальность, не терять себя - ай...

Венец без власти «Царица», «богиня», «мать мира», «министр» — сколько раз ты слышала это, сестра? Сколько раз тебе вручали венец из слов, но не ключ от двери? Сколько раз твоя корона оказывалась сделана из дыма? Нас называют «царицами», когда хотят, чтобы мы чувствовали себя особенными, пока пол не вымыт, дети не накормлены, и чужая боль не уложена нами же в постель. Нас возводят на пьедесталы в словах, чтобы не пустить на трибуны в делах.  Женщину «почитают», чтобы избежать необходимости слушать женщину. Почитание женщины слишком часто оказывается способом её обезвреживания . Богиня не говорит — ей молятся. Царица молчит - она ритуальная кукла. Жена - добродетельная красавица. Мать — не человек, а функция.  Пока женщину превозносят — её не слышат. Пока восхищаются — не делятся властью. Пока поклоняются — не спрашивают мнения. И если ты, услышав: «Ты богиня!», не почувствовала ни силы, ни свободы — знай: это дымовая завеса.  Истинное уважение — не в эп...

Женоненавистничество типично для хинду писаний и содержится в текстах разных разных традиций в изобилии. Вот из Шайва...Всем любителям Ведической женщины  - соболезнования.  Отрывок последовательно изображает женщин как природно греховных, бессовестных, неудовлетворённых, эмоционально нестабильных и сексуально неуправляемых. С феминистской точки зрения, это не объективное описание «природы» женщин, а социально сконструированный нарратив, призванный: оправдать подчинённое положение женщин в обществе, обосновать мужской контроль над женской сексуальностью: внушить отвращение к женщинам тем, кто ищет «отречения» или духовного освобождения. Перевод текста: Вьяса сказал:— О мудрец, если ты доволен мной, расскажи вкратце то, о чём говорила Панчачуда, а именно: что женщины — ничтожны. Санаткумара сказал:— 2. Я изложу природу женщин такой, какая она есть. О дорогой, выслушай это — одного лишь слушания достаточно, чтобы породить глубокое отрешение. 3. О мудрец, женщины легкомысленны...